Костя-Могила - МВД — ЖЖ. Герои нашего времени. Смотреть человек и закон костя яковлев могила

В Петербурге на Северном кладбище в четверг похоронили Константина Яковлева. Человека, которого многие годы называли одним из самых влиятельных теневых лидеров Петербурга. Признанный знаток криминального мира Северной столицы полагает, что убийство Кости Могилы вряд ли что-то серьезно изменит в политическом, экономическом и даже криминальном раскладе сил в Санкт-Петербурге.

В Петербурге на Северном кладбище в четверг похоронили Константина Яковлева. Человека, которого многие годы называли одним из самых влиятельных теневых лидеров Петербурга. Устранение Кости Могилы (а именно под этим именем его знали многие в городе) – событие, безусловно, знаковое, но оно вряд ли что-то серьезно изменит в политическом, экономическом и даже криминальном раскладе сил в Санкт-Петербурге. Так, во всяком случае, считает Андрей Константинов , директор Агентства журналистских расследований, автор книги «Бандитский Петербург», признанный знаток криминального мира Северной столицы.

Корреспондент «Фонтанки» поинтересовался его впечатлениями от встреч с Константином Яковлевым.

Андрей, можно в двух словах оценить масштаб личности Кости Могилы? Это действительно была фигура «номер один» в криминальном мире города?

Константин все-таки никогда не был первым номером. Хотя были периоды, когда он мог претендовать на это. Все ведь относительно в этих соревнованиях. Но последнее десятилетие, конечно, входил в «хитовую тройку» Питера. В конце 90-х фактически были две таких топ-фигуры по авторитетному влиянию – он и Кумарин. Правда, в последние годы в Питере у Кости не слишком здорово разворачивались дела. Он во многом утратил здесь свое влияние. По крайней мере, так об этом говорят.

- Он сам переключился на Москву или его вытеснили из Питера?

Криминальный мир вообще очень изменился последние годы. Роль таких фигур, как Костя Могила, несколько снизилась. Деньги оставались, но былого влияния не было. Обстановка в городе стала другой. Пожалуй, поворотным моментом можно считать «мирное соглашение» с Кумариным – рукопожатие во время памятной встречи в «Астории» в 2000 году.

- Все газеты пишут – в Петропавловке, в «Аустерии»...?

Не в «Аустерии», а в «Астории», точнее - в «Англетере». Я это знаю точно, потому что присутствовал на этой встрече. Они позвонили мне и попросили поучаствовать – им был нужен нейтральный человек, который засвидетельствовал бы это событие.

- Вас трое было?

Да, нас было трое. Больше никого не было.

- О чем шла речь на встрече?

Об очень простых вещах – о мире и дружбе. «Вот, Андрей,- говорили они, - мы при тебе жмем друг другу руки». Костя несколько раз повторил, что никто ни на кого ничего не имеет. Кумарин отвечал: не иметь-то не имеет, но...

Надо сказать: при том, что вроде бы мир был заключен, какое-то сложно передаваемое моральное превосходство был на стороне Кумарина. Нет, конечно, там не было речи о том, что Костя признавал свою неправоту. Таких слов не было сказано. Но вот какой-то подтекст ощущался... Я бы сказал, что Кумарин держался более уверенно, хозяином положения себя чувствовал.

- А инициатива встречи исходила...

От обоих. То есть инициатива моего присутствия исходила от обоих. Сначала мне позвонил Константин и сказал: «Андрей, мы собираемся пересечься. Не мог бы ты подъехать тоже?» Надо сказать, что тогда эта встреча не нашла в полной мере своего журналистского воплощения - может быть, из ложного чувства, что есть элемент используемости прессы, журналиста. Абсолютно понятно, что я был приглашен для того, чтобы факт встречи получил огласку. Но реагировали тогда на это очень вяло. И мы очень сдержанно это дали.

Сейчас думаю – из ложной скромности, вдруг подумают: вот придворный летописец, который поприсутствовал на заключении сицилийского мира.

Так или иначе, сегодня эту встречу называют «эпохальной». По вашему ощущению, она действительно была какой-то чертой?

На самом деле, ничего эпохального там, с точки зрения антуража, не было. Я подъехал, сел с ними за столик. Ну что там, кофе, минералка.

- Мускулами не играли? Охрана, к примеру, где была?

Осталась, что называется, на внешнем периоде. Заняло все это «эпохальное событие» полчаса примерно.

- Какие-то претензии они друг другу высказывали?

Очень невнятные. Кумарин чисто интонационно дал понять, что ему все же больше пришлось прощать.

- Связано ли это с тем, что Кумарин все-таки считал, что покушение на него было совершено людьми Кости?

Безусловно. Это было связано с этим, скажем так, кустом противоречий: попытки покушения на Кумарина, из убийства Новоселова. Впрочем, я не думаю, что они смогли друг другу что-то конкретное предъявить. Конкретика касалась не столько их самих, сколько людей из окружения.

Говорить о версиях в данной ситуации абсолютно не корректно. Да, был конфликт между Костей и Кумариным, но он совсем не единственный. В последние годы многие интересы Константина были связаны с Москвой. Какие у него там образовались конфликты, кто знает?

Очень много слухов о его связях с московскими ворами. Они его сначала якобы назначили «смотрящим» по Питеру, потом его отстранили...

Я не знаю. Это все какие-то сведения, идущие из недр РУБОПов. Оперативная информация. Я столько раз сталкивался с тем, что такая информация может быть абсолютно ложной. И я все же не до конца верю, что он «вор в законе».

- Писали, что он отказался принять этот титул?

Мне он говорил о том же самом. Он не скрывал своих отношений с дедом Хасаном, напротив, очень гордился этими отношениями. А по поводу «вора в законе» - смеялся совершенно откровенно. Я не знаю, может, что-то переменилось за последние два года, но сильно бы удивился по этому поводу. Разве что это связано с какими-то московскими прибамбасами. Там без титула трудно. Кто княжеские получает, кто баронские, а ему, может, этот понадобился. И все же вряд ли.

Помню, где-то с год назад мы случайно в самолете пересеклись, он ко мне подсел, и мы проболтали весь полет. Так он рассказывал о своих контактах, скажем так, с сенаторами, правительственными чиновниками. Очень известные имена, между прочим, называл. То есть, он совершенно явно демонстрировал свое тяготение к другому, не криминальному миру. Может, конечно, с сенаторами и нельзя так запросто, если ты не вор в законе, я не знаю...

Да и по канону, скажем так, кто такой вор? Вор это сиделец, прежде всего. Просто по закону того мира, нормальный вор - это «засиженный» человек. А Константин ведь практически не сидел.

- Но то, что он от московских воров был «смотрящим» у нас в городе, никто вроде бы не оспаривает?

Да он в Москву попал через Сережу-Ташкента еще в самом начале 90-х годов. Сережа-Ташкент погиб на трассе два года назад. Действительно, все время у него были связи с Москвой, он и не скрывал. Через «Премьер СВ» и с Березовским какие-то связи были. Березовский и мир воров в законе опять-таки несколько разные вещи.

С другой стороны, дед Хасан - это человек именно воровской масти. И Хасан к нему очень расположен был. Это никем не ставилось под сомнение. Но сама корона, условно говоря, вот была ли она, я все-таки сомневаюсь. Потому что, по крайней мере, для Питера она была точно не нужна. У большинства лидеров нашей организованной преступности совершенно явственно читалось ироничное отношение к ворам.

Говорят, Константин Яковлев вообще очень негативно относился к тому, что его причисляли к лидерам преступного мира.

Он это декларировал, по крайней мере. Я его несколько раз уговаривал: «Давай сделаем интервью, расскажешь о себе. Я о тебе писал (в книге «Бандитский Петербург» – А.М.), ты в какой-то степени фигура историческая». Он задумался, а потом говорит: «Нет, давай не так. Давай я тебе все расскажу про себя, а ты сам это напечатаешь, как будто ты откуда-то это узнал. А то, что я сам даю интервью, ну как-то мне неудобняк. Так что он вовсе не был против, чтобы бы о нем какая-то информация шла, но не хотел быть ее инициатором.

- В итоге интервью состоялось?

Нет. Когда я его начал расспрашивать он говорил общие фразы. О том, что он из приличной семьи, что христианин... Я говорю: понимаешь, если ты хочешь исключительно позитивную информацию, то так не получится... Он мне на это: «Я не Кумарин, интервью давать не буду» (Интервью с Кумариным опубликовано в книге «Бандитский Петербург-98»- А.М.). Но я одному и другому говорил, что не собираюсь быть их имиджмейкером. Просто я искренне считаю, что и один, и другой - исторические фигуры, о которых должны остаться свидетельства.

Мне многие говорили, а зачем ты делал интервью с Кумариным, ты, наверное, пропиарить его хотел, сколько он тебе заплатил? Нисколько он мне не заплатил. «А зачем же тогда ты поставил его прямую речь, где он говорит о себе только хорошее», – меня спрашивали. Я говорю: «Так это образец того, как он рассказывает, как звучит голос, что человек сам о себе думает, как он оценивает какие-то вещи. Это как портрет, своего рода».

Косте Могиле такой портрет, надо полагать, мог бы не понравиться. Он, говорят, вообще бурно реагировал на все упоминания о себе в криминальном контексте.

Бурно, это, наверное, не то слово. Он всегда звонил, когда в «Тайном советнике» («Ваш тайный советник» - газета Агентства журналистских расследований – А.М.) публиковалось что-то негативное о нем, и совестил: «Андрей, вот как такое может быть? Мы с тобой вроде нормально общаемся, по-человечески, друг друга уважаем. И ты опять мне все портишь. Ты и твоя газета. Ты понимаешь, что мне вредишь?»

Я ему отвечал: «А ты понимаешь, что есть события, и мы как журналисты, не можем их обойти». Но он считал, что раз мы добрые знакомые, ничего негативного о нем, о его окружении сказать нельзя.

Хочу заметить, что я к нему тоже с определенной симпатией относился. Я очень многого не знаю. Не знаю, например, всех подробностей того же конфликта с Кумариным. Но на уровне общения он не вызывал у меня отторжения. Мне с ним было достаточно комфортно и интересно. У него с юмором неплохо было. Он очень был энергетичный человек. Нудноватым, правда, иногда становился. Особенно, когда о Боге и душе начинал говорить.

- Это что: элементы какого-то раскаяния или что-то иное?

Не знаю, но все наши последние разговоры неизбежно переключались на теологические мотивы. Притом, что излагалось это таким языком... У него, я думаю, на христианские моменты накладывались моменты понятий. Он это все немножко смешивал.

Кто-то написал, что богоискательство у него началось после убийства Новоселова. Говорят, он впал в депрессию?

Нет, у него еще в 92-м году это было. Когда нас знакомили, он, поглаживая крест, начал с того, что сказал: «Я христианин». А во дворе у него на Варшавской толпа была такая, человек сорок бритых разных деятелей, которые, как мушкетеры, от нечего делать тусовались там. И у них тоже был исключительно христианский вид.

Есть еще одна активно муссируемая тема – Костя Могила как тайный советник губернатора Яковлева. Говорят, даже был вхож в семью.

По ряду причин я с не очень большим доверием к этой информации отношусь. Потому что, скажем так, я ни разу ничего подтверждающего эти слухи, не видел. С другой стороны, я этого не исключаю. Константин действительно был одним из очень влиятельных людей в городе и любой губернатор должен был бы это учитывать.

Что теперь будет с «империей Константина Яковлева». Все развалится? Или там есть, кому подхватить? Говорят, его «правая рука» Кулибаба готов занять его место.

С Кулибабой-то как раз отношения, похоже, не самые замечательные были последнее время. Вообще, когда все в Питере пошло у Могилы вразнос, начали говорить о том, что кто-то из своих к этому развалу руку приложил. В одной беседе со мной он проговорился, рассказывая о своей команде: мол, интересно как люди устроены, говорят мне - ты вроде как тут у нас самый главный, вот и давай в столице все нам организуй. А мы здесь сами будем все разруливать. На что я им сказал: хрен вам! Так что не все ладно было в «датском королевстве». Видимо, действительно его как-то отстранить, оттеснить пытались.

- Говорят, у него сохранилось влияние в Морском порту и в таможне.

В порту - да, у него были очень серьезные завязки. Следовательно, могло быть и влияние. А в таможне... С таможней связан весь грузопоток того, что закупалось на Западе. Да у всех, кто занимался этим бизнесом, были сильные завязки в таможне. А говорить о том, что кто бы то ни было контролирует таможню, - это просто смешно. Это то же самое, что сказать: я контролирую милицию. Смешно все это на самом деле. Нереально. Завязки – это совсем другое дело. Завязки – это возможность решить какой-то конкретный вопрос, с большим или меньшим звероподобием.

- Можно ли спрогнозировать последствия этого убийства? Передел сфер влияния, другие последствия.

Не думаю. Скорее всего, никаких видимых последствий в Питере мы не ощутим. Сейчас на дворе 2003-й, совсем другое время, другие нравы. Нет малиновых пиджаков. Такое понятие, как «стрелки», ушло уже в историю. Крупных боевых действий тоже нет. Остались точечные конфликты. Даже заказные убийства в Питере стали в диковинку...

- Получается, выстрел в Костю - все-таки эхо ушедшей войны...

Может быть, и эхо. Потому что есть люди, которые живут по принципу, что месть, например, это такое блюдо, которое надо подавать холодным. Может быть, это откуда-то идет: кто-нибудь пять лет ждал, пока его какая-то личная конфликтная обида быльем порастет, кто ж теперь подумает именно на этого человека. А он взял и таким образом поставил точку. Теоретически возможна такая ситуация?

Я бы сказал, что грамотный человек, поступив таким образом, фактически уходит из поля поисков. Милиция и прокуратура, действительно, могут нащупать конфликты каких-то последних года двух-трех. Во всем остальном они просто захлебнутся.

- А что еще, помимо конфликтов и мести может в данном случае стать мотивом убийства?

Да все что угодно. Может, он в политику полез, а ведь выборы близко. Он мог действительно в какую-то предвыборную историю вписаться - финансами, влиянием, иной поддержкой. На таком любой может шею легко сломать...

Вопросы задавал Андрей Молчанов,

На него покушались пять раз - неудачно.
В шестой киллеры на патроны не поскупились.

В криминальном мире в городе на Неве его почитают чуть ли не как «крестного отца». Более того, не так давно этот однофамилец губернатора считался «смотрящим» за городом, а это - высшая ступень в территориальной воровской иерархии.

Вот почему убийство этого человека в воскресенье 25 мая в Москве сравнивают с убийствами таких известных преступных паханов, как Сергей Тимофеев (Сильвестр) и Отари Квантришвили.

Костя Могила, по паспорту Константин Карольевич Яковлев, не дожил год с небольшим до своего пятидесятилетия. Он родился в питерской интеллигентной семье, отец был репрессирован как враг народа и вышел на свободу только в 1947 году. мальчик был предоставлен сам себе, а точнее - улице, на которой проводил все свободное от школы время. Еще тогда он завел знакомство со многими будущими авторитетами своего района.

Первоначальный капитал Яковлев сколотил на похоронном бизнесе. По одной из версий, именно подвизаясь на этом поприще он и получил кличку Костя Могила. Будучи землекопом на петербургском Южном кладбище, похвалялся, что никто так быстро и качественно не выкопает могилу. Его рекорд - 43 минуты при помощи одной лопаты - до сих пор не побит. неплохой спортсмен, он одно время подрабатывал на студиях как каскадер, но потом переключился на куда более выгодную работу - в качестве курьера возил деньги от крупных цеховиков из Тбилиси и Сухуми в Москву и Питер, где они размещались на счетах подставных лиц.

Собственное дело Костя начинал с того, что стал совладельцем нескольких ресторанов под Выборгом и Зеленогорском. И тогда же сколотил свою бригаду, где его напарником стал друг детства Павел Кудряшов (Кудряш). свою преступную карьеру Костя Могила и его подручные построили на рэкете. На этом он и погорел, получив срок. Поскольку судимость первая, приговор не был суров. Из этого эпизода будущий «крестный отец» сделал вывод, что впредь станет действовать исключительно из-за кулис, не принимая непосредственного участия в преступных акциях.

Он был одним из первых среди преступных авторитетов, который пошел по пути легализации своего бизнеса, предпринял серьезные усилия, чтобы предстать в облике добропорядочного делового человека. В немалой степени на этом этапе ему помогло знакомство с Виктором Новоселовым, сначала главой Московского райсовета города, а потом депутатом и заместителем главы городского Законодательного собрания. С Новоселовым они были знакомы с детства, росли в соседних дворах. Могила сумел подчинить себе большую часть магазинов и ларьков Московского района, помог Новоселову стать соучредителем 15 фирм, зарегистрированных в районе.

Но этим не ограничивались услуги, которые Костя Могила оказывал перспективному политику, - были все основания полагать, что со временем Новоселов возглавит Законодательное собрание Петербурга, то есть наряду с губернатором станет ключевой фигурой в городе. А головной болью законодателя были похождения его сына Василия. Занявшись при поддержке отца бизнесом, он продемонстрировал не только полнейшее отсутствие коммерческой жилки, но еще и бьющую в глаза нечистоплотность, не раз «кидая» своих партнеров по бизнесу. Случалось так, что этими партнерами были лидеры преступных группировок, которые ставили незадачливого предпринимателя «на счетчик», когда он мухлевал или не расплачивался с ними в срок. Выгораживая сына своего друга и покровителя, Могила порой расплачивался по его обязательствам, посылал своих людей к «обиженным» партнерам Василия Новоселова, чтобы уладить назревающий скандал. Именно он помог расплатиться Новоселову-младшему с другим питерским преступным лидером - Владиславом Кирпичевым (Кирпич).

А потом Новоселова убили. Исполнителей теракта вычислили быстро, ибо один из киллеров был ранен охранником Новоселова и его удалось задержать. Недавно состоялся суд, и его приговорили к пожизненному заключению. Но кто заказчик? Как это ни парадоксально звучит, но среди тех, кто мог «заказать» Виктора Новоселова, называли Костю Могилу.

Между тем его имя упоминалось и в связи с убийством президента Балтийской финансово-промышленной группы (БФПГ) Павла Капыша, он же глава топливной компании «Балт-трейд». Считалось, что Капыш - ставленник другого крупного питерского авторитета, Владимира Кумарина, за которым, как полагают, стоят тамбовские авторитеты, давно плотно оседлавшие северную столицу. Противостояние Могилы с Кумариным (ныне он сменил фамилию и стал Барсуковым) иногда выливалось в настоящую войну. был застрелен ближайший помощник и доверенное лицо Кумарина Георгий Поздняков. Такая же участь постигла предпринимателей с криминальной репутацией Виктора Слоку и Яна Гуревского. В этот же ряд ставят и убийство Капыша.

Известно было, что «топливный король» передвигается по городу в бронированном джипе «Шевроле», следом двигается «Мерседес» с охраной. Киллеры решили использовать гранатомет «Муха». Но с учетом толстой брони для успеха гранате надлежало угодить в боковую стойку, на стык листов брони. Добиться столь точного попадания в быстро движущийся автомобиль практически невозможно. Поэтому была задумана, как говорили, при активном участии Могилы сложная схема с использованием светофоров - автоматического и ручного.

Действовали несколько групп. Одна синхронизировала в нужном плане работу светофоров, вторая - огнем отсекала «Мерседес», затормозивший, как и шедший впереди джип, на красный сигнал светофора, третья - прицельно поразила в нужное место стоявший автомобиль Капыша.

После его смерти преемником в БФПГ и топливной компании «Балт-трейд» стал партнер Яковлева Виталий Рюзин.
Кстати, столь же продуманно было организовано и убийство самого Могилы в Москве. А до этого на него покушались пять раз! Но неизменно спасала завидная реакция, хорошо подготовленная охрана и простое человеческое везение. Но слишком много врагов накопилось у Константина Карольевича, кстати, еще в середине 90-х коронованного в ранг «вора в законе». Впрочем, это обстоятельство нисколько не смущало многих представителей российской элиты, не считавших зазорным общаться с питерским «крестным отцом».

К примеру, одним из его партнеров по медиабизнесу был Сергей Лисовский. А в его агентстве «Премьер СВ» Костя Могила даже имел свою долю. Не скрывал он и тесных контактов с Березовским и его правой рукой Патаркацишвили. Среди его хороших знакомых числилась чета Яковлевых - его однофамилец губернатор Владимир Яковлев и его супруга Ирина.

Но вернемся к обстоятельствам покушения на Костю Могилу, свидетельствующим о тщательности его подготовки. Начнем с того, как Константин Карольевич оказался в Москве в дни, когда в его родном городе происходят столь знаменательные юбилейные торжества? Выясняется, что в Москве он был проездом, направляясь в Германию, где имел деловые интересы. Но вылететь в Германию можно прямо из Петербурга - следовательно, в Москве у него намечались какие-то важные встречи. Да и вообще, почему бы ему было не провести несколько дней в Первопрестольной, где он снимает роскошную квартиру на Земляном валу в соседстве с Пугачевой и Киркоровым. Жил он здесь не один, а со своей возлюбленной, 30-летней Мариной Волиной, роман с которой завязался у него два года назад в Петербурге.

Видимо, киллеры вели Могилу еще из Петербурга, а в Москве досконально изучили его распорядок дня. Знали, в частности, что у него вошло в привычку обедать в одном и том же ресторане в Центре международной торговли на Красной Пресне (Совинцентр). В тот последний день его жизни он в 16.45 отправился в облюбованное им заведение. За рулем «Ниссана-Максима» был 52-летний Сергей Чиров, опытный водитель с большим стажем. Видимо, столь же внушительным было и его криминальное прошлое. Когда медики после покушения раздели его для осмотра, то увидели синий от татуировки торс - свидетельство ходок в места не столь отдаленные. Сам Могила с подругой находились на заднем сиденье. Третьим пассажиром был, как следовало из его документов, помощник представителя губернатора Таймыра в Совете Федерации Денис Царев.

В 16.50 черная иномарка с Могилой и его спутниками вырулила с Земляного вала в узенький переулок Обуха. Здесь, около здания представительства ООН и особняка бывшего Института питания, дорога делает поворот под прямым углом. Киллеры на мотоцикле затаились на пандусе Института питания. О движении «Ниссана-Максима» они, очевидно, получали информацию по рации или мобильному телефону. Когда водитель «Ниссана» притормозил перед крутым поворотом, мотоцикл с двумя седоками скатил с пандуса, поравнялся с иномаркой, а его седоки достали автоматы и открыли шквальный огонь по правой стороне «Ниссана». Все находившиеся в автомобиле были обречены - оперативники потом насчитали на месте преступления 33 гильзы. Марину Волину спас от смерти случай - за мгновение до того как началась стрельба, она нагнулась, чтобы завязать шнурок. И все же две пули ее поразили, хотя ранения оказались не смертельными.

В воскресный день в этот час на улице почти не было прохожих, если не считать местного жителя, выгуливавшего собаку. Свидетельницей происходившего стала и женщина, которая в 17.00 вышла на балкон своей квартиры на 10-м этаже и сверху наблюдала всю эту сцену.

Когда убивают столь знаковую фигуру, авторитета такого ранга, как Костя Могила, к тому же имеющего обширные связи во властных структурах, понятно, что за этим преступлением стоят очень влиятельные силы. Как уже упоминалось, врагов и соперников у Константина Карольевича было хоть отбавляй. Не в последнюю очередь Кумарин (Кум) и отождествляемые с ним «тамбовские»... Правда, пару лет назад состоялась «историческая» встреча Кости Могилы с Кумом, в ходе которой стороны вроде бы договорились если не о мире, то, во всяком случае, о перемирии. Но известно, какова цена таким «договорам». Были веские основания посчитаться с Яковлевым и у небезызвестных братьев Шевченко.

Одного из них, Сергея, который был депутатом петербургского Законодательного собрания, уличили в вымогательстве, и он получил срок 7,5 лет, правда, благодаря высоким связям - условно. Его брат Вячеслав Шевченко, экс-депутат Госдумы от ЛДПР, долгое время находился в федеральном розыске. В компетентных петербургских кругах бытовало мнение, что Костя Могила использовал трудности братьев, чтобы потеснить их бизнес. Наконец, существует мнение, что в устранении Яковлева были заинтересованы некоторые люди из его же лагеря. В этой связи называют имя Владимира Кулибабы, который одно время считался правой рукой Могилы, но в последнее время говорили, что он лелеет мысль занять его место. Не сложились у Константина Карольевича отношения и с новым «смотрящим» по Петербургу от московских воров Артуром Кжижевичем.

Вполне вероятно, что Могила потому и выбрал путь в Германию через Москву, чтобы в столице заручиться поддержкой в наметившейся его глухой конфронтации с питерскими недругами. Но его опередили...

Его настоящее имя - Константин Карольевич Яковлев, он родился 4 февраля 1954 года в Ленинграде. Его родители относились к старой питерской интеллигенции, отца в свое время репрессировали, как врага народа и выпустили из лагеря только в 1947 году. Позже отец Константина стал директором крупного научно-исследовательского института всесоюзного значения. Сам Константин с детства занимался спортом - вольной борьбой, в которой он достиг уровня кандидата в мастера спорта. Интересно, что дед Яковлева был русским офицером, служил до революции в Кирасирском полку, а после революции стал проповедником Церкви евангельских крестьян. После школы Яковлев окончил физико-механический техникум, потом служил в армии, в спортивной роте, и только после демобилизации начал «крутиться». Поначалу Костя Могила каскадерничал - вместе со своим приятелем Евгением Топоровым и еще несколькими спортивными ребятами они кочевали по разным студиям Советского Союза как шабашники (Топоров был самым близким другом Константина, который впоследствии очень переживал, когда Евгения убили в Швеции - в начале 90-х годов). В начале 80-х Костя был известен тем, что работал перевозчиком денег от крупных цеховиков из Сухуми и Тбилиси. Деньги ему доверялись по тем временам огромные - он перевозил из города в город по 600-700 тысяч рублей. Тогда это был очень большой риск, потому что «Жигули» стоили меньше 10 тысяч.

Постепенно Яковлев начинал крутиться на других темах, хотя долгое время и работал один. Он близко сошелся с Павлом Кудряшовым, с тем самым, который стоял у истоков движения «колпачников», - именно Кудряшов выкидывал в свое время азербайджанцев из Сосновой Поляны. В то время Кудряшов был дольщиком Малышева. Яковлева и Кудряшова очень часто отождествляли и говорили даже, что у них единый коллектив, однако это не соответствовало действительности. Просто Могилу и Пашу Кудряшова связывали чисто человеческие и дружеские отношения. Кстати говоря, уже позже, когда Кудряшов хорошо «раскрутился», его именем стали пользоваться очень многие, однако, по его собственным оценкам, у 90 процентов тех, кто мной представлялся, реальной доли не было. Собственный коллектив у Могилы сформировался более-менее лишь в 1989 году. Занять устойчивое положение в бандитском Петербурге Яковлеву помогло то обстоятельство, что он практически с детства знал многих будущих авторитетов - они все крутились в Московском районе, родном районе Могилы. Павел же Кудряшов даже работал в свое время в «Розе ветров», где начинал когда-то и Кумарин.

В начале 90-х у Могилы случились некоторые неприятности с законом, и он даже был вынужден некоторое время провести в «Крестах», откуда его, впрочем, вскоре выпустили. Однако пока он сидел, в его коллективе начались брожения - в частности, один из его людей, некий Игорь Кувалда (бывший боксер) захотел большей самостоятельности. Его стремление к сепаратизму вылилось в покушение на Могилу в 1993 году. Тогда еще у Яковлева был офис на Варшавской улице. Он, кстати, был одним из первых авторитетов, кто официально осел в нормальном офисе и тем самым обозначил свое внутреннее стремление к легализации и к «чистому бизнесу». Когда в офис на Варшавской вошли киллеры, они, кстати говоря, сказали, что прибыли от Паши Кудряшова, - знали, что на это имя Могила среагирует и всегда примет незамедлительно. Жизнь Яковлеву спасла его хорошая реакция - когда киллер зашел в кабинет, достал ствол и начал стрелять, Могила успел упасть за стол, потянулся к помповому ружью, но оказалось, что оно лежало в другом месте, не там, где обычно. Киллер успел смертельно ранить двух людей Могилы, но потом его все же удалось задержать. С тех пор Могила сделал соответствующие выводы, усилил службу собственной безопасности и вылавливает киллеров с периодичностью раз в полгода.

Где-то с 1994 года Костя Могила стал все чаще появляться в официальных местах, в обществе легальных предпринимателей. Конечно, он не порывал полностью с братвой, однако всячески подчеркивал, что его «не тянет в чернушечную бандитско-уголовную среду». Интересы Яковлева распространились на банковскую сферу и на сферу средств массовой информации. Одним из его партнеров становится Сергей Лисовский, а Костя получает долю в знаменитом агентстве «Премьер СВ», которое, в свою очередь, имело очень хорошие позиции на Пятом канале (в то время Пятым каналом заведовала Белла Алексеевна Куркова, известная демократка, которую, по слухам, люди Кости Могилы однажды умудрились вытащить из аэропорта буквально из-под носа киллеров). Впоследствии Яковлев еще больше укрепил свои позиции в сфере регионального телевидения.

В середине 90-х московские воры неоднократно предлагали Могиле и положение «смотрящего» по городу, и, по слухам, даже коронацию. Однако он дипломатично отказывался, умудряясь при этом не оскорблять предлагающих. Известно, что у Могилы чрезвычайно теплые отношения с одним из самых уважаемых в России воров в законе - с Дедушкой Хасаном. Поговаривали, кстати, что в Питер Хасана подтащил не кто иной, как Могила. Однако дипломатические способности Могилы, помогавшие ему нормально уживаться в бандитском Петербурге со всеми, не уберегли его от серьезных проблем, возникших у него в 1998 году, - о причинах этих проблем будет рассказано чуть ниже, а вылились они реально в то, что ему стали приписывать непосредственное отношение к убийству в 1997 году вице-губернатора Петербурга Маневича. Такая версия была озвучена в одной из газет Питера, а в самом городе кое-где на набережных и на стенах домов даже появились надписи: «Яковлев, за что ты убил Маневича?» Одновременно стали подогреваться и слухи о причастности Могилы к гибели в 1995 году Владислава Листьева. Все это создало вокруг Яковлева чрезвычайно нервозную обстановку. Впрочем, возможно, что авторы надписей «Яковлев, за что ты убил Маневича?» просто рады были использовать то обстоятельство, что Могила является однофамильцем губернатора…

Тенденция приближения многих лидеров бандитского Петербурга к легальному бизнесу (который, правда, также был небезупречен, потому что об абсолютно «чистом» бизнесе в России второй половины 90-х годов мог говорить только наивный человек. Как сказал один пожилой уже и много повидавший на своем веку делец: «У нас в России есть все, поэтому я не удивлюсь, если окажется, что у нас есть где-то и честный бизнес тоже») способствовала более тесным контактам представителей бандитской и чиновнической верхушки. Более того, в «уплотнении» этих контактов было объективно заинтересованы и те, и другие. Самым выгодным видом бизнеса в России становилась не торговля оружием, наркотиками или, скажем, бензином, а торговля властью. Чиновник, получавший мизерную государственную зарплату, мог способствовать принятию решения на высоком уровне по какому-то вопросу - и некая коммерческая структура имела баснословный навар. Но тот же чиновник мог и затормозить решение вопроса, и вместо навара получались сплошные убытки.

Прослойка чиновников, торговавших «принятием решений» (или, наоборот, непринятием их), стремительно накапливала большие денежные массы. Но, как известно, деньги мало «срубить», их еще надо сберечь (чтобы потом иметь возможность воспользоваться ими), их еще желательно вложить в какое-нибудь дело (то есть легализовать или отмыть - хотя бы слегка, потому что настоящая, как на Западе, отмывка «темных» капиталов в России не требовалась). Для осуществления отмывки и сбережения нечестно нажитых капиталов неплохо подходили как раз представители бандитской элиты - по крайней мере, те из них, кто уже осознал необходимость изменения собственного имиджа. Бандиты же (точнее, некоторые их лидеры), идя навстречу чиновникам, решали не только вопросы упрочения собственного общественного статуса и собственной безопасности (кто посмеет разрабатывать ближайшую связь крупного начальника?), но уже и прорывались к самому вкусному, самому большому и «сладкому» пирогу, который только водился на кухне российского бизнеса - к бюджетной сфере… По большому счету, настоящая (что называется - «взрослая») организованная преступность в городе на Неве возникла именно тогда, когда бандитский Петербург вошел в плотнейший рабочий контакт с коррумпированным. Во второй половине 90-х годов этот контакт стал настолько неразрывным и очевидным, что многие официальные должностные лица уже даже перестали стесняться своих компрометирующих (как сказали бы раньше) связей. Видимо, новое время и новые экономические условия сформировали в чиновничьей среде и новые взгляды, те, согласно которым, вероятно, скомпрометировать может не наличие плотных контактов с бандитами, а наоборот - отсутствие таких связей (а следовательно - и отсутствие возможности «решения вопросов» на, как любят выражаться некоторые госслужащие, неформальном уровне).

Стоит ли при всем при этом удивляться, что в 1997 году был осужден на несколько лет лишения свободы бывший заместитель бывшего мэра Петербурга Собчака Лев Савенков? Будучи заместителем мэра по торговле, Савенков занимался, ни много ни мало, контрабандой, и не в одиночку, а в весьма достойной компании.

Смычке бандитов и чиновников в России способствовало то обстоятельство, что даже к 1998 году в стране так и не было выработано юридического понятия, что такое «коррупция». Следовательно, и говорить о какой-то стратегии и тактике борьбы с этим явлением, не получавшим никакой законодательной оценки, не приходилось. Присутствовавшая в УК статья о взятке позволяла пресекать лишь очень узкое и, пожалуй, самое примитивное проявление коррупции - серьезные люди еще в первой половине 90-х годов стали отказываться от практики принятия конвертов с деньгами. Расплатиться за услуги ведь можно и миллионом других, гораздо более красивых способов… Вообще, когда разговор о смычке представителей братвы и чиновничества переходит от общих рассуждений к конкретике, приходится быть очень осторожным, ведь практические воплощения этой самой смычки - сфера чрезвычайно деликатная, в которой достаточно трудно доказать какой-либо злонамеренный умысел… И тем не менее, разговор этот (пусть неприятный) вести нужно, нельзя закрывать глаза на факты, которые просто не могут не удивлять, - как, например, не может не удивлять распоряжение, изданное в 1997 году, согласно которому советником на общественных началах при губернаторе Ленинградской области был назначен некий Олег Семенович Шустер - тот самый, который уже упоминался выше в подглавке «Авторитет помощника депутата». Руслан Коляк так прямо и сказал о нем - «… один из тех, кто может быть причислен к „тамбовскому“ преступному сообществу, - это крупный коммерсант Олег Шустер, который имеет какое-то отношение к „АПЕКу“…»

Конечно, у губернатора области могут быть свои резоны в выборе советников. Возможно, господин Густов просто хотел окружить себя людьми не только умными и с деловой хваткой, но и, что называется, бывалыми, знающими жизнь во всех ее проявлениях. Шустер, несомненно, человек бывалый…

Редакция сайта может не разделять взглядов других СМИ

Вчера в Петербурге хоронили "авторитетного" предпринимателя Константина Яковлева (Костю Могилу), убитого две недели назад в Москве. Похороны "авторитета" задержались из-за празднования 300-летия Петербурга и собрали самых разных людей -- от "воров в законе" и бандитов до монахов Зеленецкого монастыря, которому последние годы помогал Константин Яковлев. С подробностями -- АНДРЕЙ Ъ-ЦЫГАНОВ.

С самого утра братва начала подтягиваться к Троицкому собору Александро-Невской лавры, где должны были отпевать Константина Яковлева. С местом отпевания определились накануне -- родственники Константина Яковлева выбрали другой храм, поскромнее, но потом было решено, что туда не вместятся все желающие проститься с Костей Могилой. Желающих и правда оказалось немало. К половине двенадцатого дня вся площадь перед входом в лавру была заставлена джипами и "Мерседесами" с непростыми номерами. А для простых провожающих распорядители подготовили четыре автобуса.

Красного дерева, украшенный резьбой гроб с телом покойного выставили посреди храма. Его тут же окружили родственники, за ними встали граждане характерной наружности. У входа в собор появились траурные венки с надписями "Сестра -- брату", "От друзей". Впрочем, большинство "друзей" до самого начала отпевания оставались на улице, встав полукругом перед собором. Верующие, пришедшие на службу по случаю праздника Вознесения Господня, спешно покидали территорию лавры. Даже нищие, которые обычно располагаются вдоль всей дороги от входа в лавру до Троицкого собора, на этот раз переместились за ворота монастыря и там собирали щедрый урожай. Журналисты столпились у входа в собор. Братва не обращала внимания на камеры, и только потом, на кладбище, к корреспондентам Ъ подошел представительный гражданин и порекомендовал не лезть на рожон: мол, "вы сами понимаете, тут есть люди, которым съемка может не понравиться. Реагировать люди могут по-разному".

Крестного хода, обычно совершаемого на Вознесение, не было. Вместо него в полдень, как и планировалось, началось отпевание Кости Могилы. "Большой начальник был, а? -- спросила меня бабулька, собирающая свечные огарки.-Упокой Господи. Начальство -- от Бога". Проститься с Костей Могилой пришли, по самым скромным оценкам, человек 500. Среди них были замечены "авторитет" Вячеслав Слатин (Паша Кудряш) и депутат законодательного собрания Петербурга Денис Волчек. К концу отпевания в дверях собора появился экс-вице-президент Петербургской топливной компании Владимир Барсуков (Кумарин), которого в милиции когда-то считали главным недругом покойного. Он так и простоял у входа до конца службы.

Как объяснил корреспонденту Ъ один из участников похорон, публика здесь собралась разношерстная: "Вон парень из команды Бройлера, вон тот -- малышевский. Некоторых ребят я не видел лет 20. Блатных, кстати, немного -- видимо, боятся, что их тут накроют СОБР с ОМОНом". Представителей легального крупного бизнеса корреспондент Ъ в толпе прощающихся не опознал (в окружении Кости Могилы говорили, что он давно "вышел из тени" и состоял в ряде престижных бизнес-клубов. Впрочем, в самом известном из них, Петербургском Английском клубе, Ъ сообщили, что к нему Константин Яковлев отношения не имел).

Похоронный кортеж, окруженный машинами спецсопровождения ГАИ, растянулся на полкилометра. Но на кладбище (Северное; не самое престижное из петербургских кладбищ -- просто там похоронена мать Константина Яковлева) собрались лишь самые близкие -- человек 200. Депутат-коммерсант Денис Волчек, которого молва называет одним из основных "преемников" покойного, держался в задних рядах, избегая камер. Речей над гробом братва не произносила. Духовник Константина Яковлева, монах Зеленецкого монастыря, сказал: "Господь призвал Константина в самый лучший момент его жизни, когда он встал на путь покаяния". А президент основанной Яковлевым общественной организации "Академия духовного возрождения" пообещал рассказать, "каким парнем был" покойный.

"Братки" слушали речи без энтузиазма: не секрет, что именно религиозная и общественная деятельность Константина Яковлева отвратила от него большинство его "гвардейцев" и "авторитетов". "Главное теперь -- кого они (московские "воры в законе".--Ъ) вместо него назначат",-- произнес один из участников церемонии, имея в виду, что, несмотря на разрыв с криминалом, Костя Могила оставался "крестным отцом" Санкт-Петербурга. (Коммерсантъ, 06.06.2003)

Следите за новостями воровского мира на канале Прайм Крайм в

Убийство в Москве теневого лидера Санкт-Петербурга Константина Яковлева, по прозвищу Костя Могила, имело большой резонанс в Северной столице. Тем более что это совпало с этапом смены власти в городе - его однофамилец губернатор Петербурга Владимир Яковлев уже объявил о своей скорой отставке.

Миллионер

По официальной информации, Константин Яковлев являлся учредителем АОЗТ "Сириус-С", фирмы "Бит", торговой компании ООО «Охта Центр», телекоммуникационной фирмы «МСА», издательского агентства «РиМ». Ему принадлежали объекты недвижимости в Петроградском и Центральном районе, в Курортной зоне на Карельском перешейке, а также ряд компаний в Москве. Константин Яковлев контролировал часть пищевой отрасли Петербурга, в том числе алкогольный рынок. После убийства Павла Капыша в 1999 году (владельца Балтийской финансово-промышленной группы) Могила стал контролировать и часть его имущества. По различным оценкам, суммарное состояние Могилы исчисляется сотнями миллионов долларов. Он же является президентом фонда развития телевидения и международной ассоциации по борьбе с наркобизнесом.

Среди деловых партнеров Яковлева называют Бориса Березовского, Бадри Патаркацишвили. Могилу не без оснований считали даже доверенным лицом опального олигарха в Петербурге, хотя сам Яковлев никогда эту информацию не подтверждал. Так или иначе, наряду с Владимиром Кумариным (Барсуковым) и Михаилом Мирилашвили Костя Могила являлся одним из теневых лидеров города.

Особенное внимание Яковлев проявлял к средствам массовой информации, в том числе к телевидению. Многие петербургские телекомпании, рекламные и издательские группы и журналы так или иначе испытывали влияние Яковлева.

В правоохранительных органах имеется информация, что Могила являлся "положенцем" московских воров в законе, предлагавших ему место "смотрящего" по городу, от которого он сумел тактично отказаться.

Хорошая реакция

О конфликтах Могилы в Петербурге известно немного. Яковлев был одним из первых авторитетов, который стремился максимально легализовать свою деятельность. При этом все отмечают крайнюю аккуратность и осторожность, с которой он вел свои дела. Тем не менее в 1993 году Могилу первый раз пытались убить. Киллеры пришли к нему прямо в офис, но его спасла хорошая реакция. Как выяснилось впоследствии, убийц послал один из подручных Яковлева -- Игорь Кувалда, убитый несколькими месяцами позже.

В 2000 году у Константина Яковлева и Владимира Кумарина якобы появились серьезные претензии друг к другу. Напомним, что длительное время имя Кумарина связывали с деятельностью «тамбовской» ОПГ в Петербурге, хотя в суде это подтверждения не получило.

Как говорят в правоохранительных органах, вполне возможно, что эти противоречия стали следствием серии убийств, прокатившихся по городу. В частности, в 1999 году был убит близкий к "тамбовцам" депутат Заксобрания Виктор Новоселов. Как рассказывала ГАЗЕТА, недавно городской суд Петербурга вынес приговор исполнителям этого преступления. Однако заказчики так и не были найдены. Среди людей, которым было выгодно данное убийство, называли и Константина Яковлева.

Однако размолвка с Кумариным закончилась в итоге мировым соглашением, заключенным двумя авторитетами 2 июня 2000 года на территории Петропавловской крепости в ресторане "Аустерия".

Стабилизатор

Бывший начальник ГУВД и депутат Законодательного собрания Петербурга Аркадий Крамарев в разговоре с корреспондентом Газеты отверг связь убийства Могилы с предстоящими губернаторскими выборами: "Яковлев был, конечно, фигурой известной, занимался предпринимательством и немного даже политикой, но связи с выборами я не усматриваю".

«В наши времена Константин Яковлев выполнял в городе на Неве роль стабилизатора ситуации в определенных кругах, -- считает Юрий Лоскутов, руководитель ГУВД Санкт-Петербурга с 1995 по 1997 г. - Чтобы стрельбы не было. Однако что сейчас могло послужить причиной его убийства, мне говорить сложно".

Питерский след не видят в происшедшем и нынешние сотрудники милиции. В петербургском РУБОП сомневаются, что смерть Могилы может быть непосредственно связана с его бизнес-интересами. «Это никому не нужно. Могила был человеком системообразующим. Убить его – это значит разрушить существующий ныне порядок». Впрочем, отметили в неофициальных разговорах оперативники, "у Могилы был очень большой бизнес с интересами не только в Питере".

Кто будет преемником Могилы, покажет время.

Справка

Константин Яковлев родился 4 февраля 1954 года в Ленинграде в интеллигентной семье. Константин с самого детства серьезно занимался вольной борьбой и достиг уровня кандидата в мастера спорта. Некоторое время проработал на Южном кладбище, где и получил свою мрачную кличку. В начале 1980-х годов Костя Могила работал перевозчиком денег цеховиков. Найти свое место в криминальном мире Питера Яковлеву помогло знакомство с многими авторитетами, которых Могила знал с детства. В начале 1990-х годов у Могилы возникли проблемы с Уголовным кодексом. Его арестовали по обвинению в вымогательстве, но, продержав 4 месяца в СИЗО, выпустили на свободу. Многие ошибочно называли Могилу «вором в законе», но, по оперативным данным, Могила так и не был «коронован». Примерно с 1995 года Могила становится практически легальным предпринимателем.